Объективация и харассмент: борьба за равноправие привела к новой тенденции

Темы равноправия и толерантности очень актуальны в нашем обществе, но борьба за все хорошее против всего плохого иногда приводит к неожиданным результатам.

Я думаю, все хорошо знакомы с движением #MeToo. Скандал с Вайнштейном поднял важную тему насилия и домогательства. И женщины наконец-то начали открыто говорить об этих проблемах. Но при этом на данный момент мало кто говорит об обратной стороне этого явления.

Так, например, в Америке появилась новая тенденция. Она называется Эффект Пенса. Майк Пенс, будучи вице-президентом США, заявил, что не обедает ни с кем из женщин, кроме своей жены. И теперь мужчины стараются следовать этим правилам и ограничивают свое общение с женщинами. HR-менеджеры начинают собеседовать первыми мужчин, чтобы не получить, к примеру, обвинения в домогательстве или дискриминации. И вся борьба женщин за равенство в деловых процессах и в бизнес-сообществах теперь под угрозой и может быть нивелирована тем, что мужчины боятся получить ложные обвинения.

Самое важное в Telegram

В этом новом мире совет жены не встречаться и не обедать с женщинами уже не выглядит как ревнивая ремарка. Популярное движение открыло возможности для манипуляций, и первоначальная цель фактически гибнет под потоком желающих получить славу и деньги.

Мы продолжаем пользоваться двойными стандартами. Так, например, мало кто говорит о домогательствах женщин к мужчинам, хотя эта проблема тоже есть. Даже среди моих знакомых мужчин есть те, кто имел такой опыт, и они не знали, как на это реагировать. Когда они пытаются поделиться этой проблемой, то они встречают скорее насмешки, чем понимание. Потому что "мужчины всегда хотят секса и неважно с кем и где".

Основная проблема домогательств в том, что нет четких правил и понятий. Кто-то считает домогательством комплимент о красивом платье, кто-то прикосновения. Все слишком субъективно, и если запретить все, то с чем мы тогда останемся? В отношениях между людьми, независимо от пола, должна присутствовать свобода.

Я сама не раз сталкивалась и с домогательством, и с коротким флиртом, и насилие тоже в моей жизни, к сожалению, было. Но я не считаю это поводом записывать себя в вечные жертвы и ненавидеть мужчин, обвинять их во всем. Мы должны создавать новую культуру, которая будет построена на взаимном диалоге, но это невозможно в мире, где агрессор определяется только лишь по половым признакам.

Когда я выкладываю обнаженные фотографии, часть женщин меня поддерживает, потому что это свобода самовыражения, в том числе и сексуального, и это то, к чему мы стремились, а другая часть осудит и скажет, что я занимаюсь самообъективацией. Но дело в том, что все мы, так или иначе, объективируем друг друга постоянно, когда вы покупаете хлеб в магазине, вы не интересуетесь внутренним миром продавца. Он для вас лишь инструмент получения нужного товара, и это никого не смущает.

Сексуальные образы хорошо продают, и иногда реклама переходит границы, но в целом я не считаю использование сексуального образа чем-то плохим. Разве что нам нужно добавить побольше разных мужчин и разных женщин. Секс важная часть нашей жизни. Если мы исключим сексуальность на бытовом уровне — из жизни, из соцсетей, запретим песни, фильмы, рекламы, искусство — мы рискуем вернуться к радикально пуританскому образу жизни.

А что касается искусства, оно фиксирует разные периоды нашей жизни и состояние общества, и именно искусство является свидетельством нашего развития и напоминает нам о наших ошибках. Мы не можем переписывать историю, но мы можем строить новую. Борьба за равноправие привела к новой тенденции, о которой тоже пока мало кто говорит — это культура виктимности. Это касается уже не только объективации и харассмента. Набирает популярности такой термин, как микроагрессия.

Любое действие или слова будут всегда по-разному истолкованы, определены группами людей или отдельными людьми, и эти толкования сейчас доходят до абсурда. В Чикаго убрали исторический постамент у здания школы, который был создан в 1938 году. Причина: все изображенные дети — белые, а это не отображает мультикультурности нынешних школ.

Esquire сделали статью "Каково это расти белым мужчиной среднего класса в эру социальных медиа, стрельбы в школах, токсичной маскулинности, движения MeToo и разделенности страны". Естественно, Esquire получил огромную критику за эту статью. Во время презентации в Лос-Анжелесе Google использовали выражение в описании продукта "для семей с детьми", за что тоже получили шквал критики, потому что нельзя ассоциировать семью с детьми и это исключает семью без детей и однополые пары.

Люди назвали этот термин оскорбительным, неуместным, гомофобным и неправильным. А левый французский политический журнал опубликовал статью, призывающую запретить гетеросексуальность. Цитата: "Автор статьи называет гетеросексуальных людей источником всего зла на земле. Гетеросексуальность — это не сексуальная ориентация, а система доминирования, генерирующая и питающая сексизм, гомофобию, трансфобию и другие угнетения".

Таким образом, новое негласное правило "Если ты почувствовал себя оскорблённым — значит, ты оскорблен" стирает границы между реальным и воображаемым насилием. И в итоге общество делится на агрессоров и жертв. А попытки оспорить это правило расцениваются как обесценивание и виктимблейминг.

По данным американского либерального института, 71% американцев считает, что политкорректность и боязнь задеть чьи-то чувства затрудняют важные дискуссии, которые необходимы для нормальной жизни общества. И вместо того, чтобы решать проблемы, мы только усложняем их. Безусловно, со всеми людьми нужно общаться уважительно вне зависимости от их гендера, пола, ориентации, национальности или политических взглядов. Но стремление к тотальной политкорректности, по сути, лишает нас свободы слова. И вместо культуры виктимности мы должны строить культуру достоинства, в которой человек по умолчанию обладает ценностью, которую никто не может отнять.

За последние 50 лет человечество очень продвинулось в вопросах равноправия. Всего лишь 42 года назад во Франции прошла последняя казнь гильотиной. В 1971 году Швейцария, затем в 1984 году Лихтенштейн стали последними странами в Европе, где женщинам разрешили голосовать. В 2001-м Нидерланды стали первой страной в мире, легализовавшей однополые браки. Сейчас таких стран уже 28.

Мы разрушаем и пересматриваем старые правила, мы строим новые модели поведения и взаимодействуем друг с другом, и нам предстоит еще много работы, но цель этого текста не в том, чтобы осудить или оправдать чьи-либо действия, а в том, чтобы показать крайние точки и напомнить о том, что, решая проблему, мы должны смотреть на нее со всех сторон, потому что когда мы будем решать ее субъективно, то мы будем создавать еще больше проблем. Мы должны бороться не друг против друга, не мужчины против женщин, или женщины против женщин. Проблемы не между нами, а мы с вами все вместе — против проблемы. И только объединившись, мы можем построить равноправное и здоровое общество.

Источник