В оппозиции к ненависти: Как искоренить глобальную проблему, живущую в каждом из нас

Мы все против ненависти, но каждый по-своему ненавидит. Кто-то делает это с хитростью, а кто-то высказывается открыто. Это проблема. Большая проблема человечества. Салли Кон, автор книги "В оппозиции к ненависти: руководство по восстановлению человечества", рассказывает свою историю ненависти, ее последствия и делится идеями о том, как можно распознать эту проблему и решить ее, исцелив себя.

"Мне говорят, что я хороший человек. Настолько хороший, что я считаю одним из своих личных и профессиональных качеств умение поладить с кем угодно, даже с самыми яростными оппонентами. Это моя "фишка", я этим славлюсь.

Но никто не знает, как я когда-то издевалась над одноклассницей. Честно говоря, я не часто задумывалась над этим. Я подавила воспоминания об этом на долгие годы, и даже сейчас многие из них помню смутно. Видимо, отрицание — это тоже моя "фишка".

Кратко и по делу в Telegram

Но чем больше людей хвалили меня за то, что я, будучи либералом, умею ладить с консерваторами, и чем больше я писала статей и выступала с докладами на тему того, как быть хорошим, тем больше чувствовала растущее во мне лицемерие. А если на самом деле я та еще сволочь?

Когда мне было десять лет, в моем классе училась девочка по имени Вики. И я издевалась над ней безжалостно. А что, все это делали. К ней даже учителя придирались. Но ведь легче от этого не становится? С Вики явно было не все в порядке. Она била себя, разбивала себе нос и имела проблемы с гигиеной — большие проблемы с гигиеной. Но вместо того, чтобы помочь девочке, которой явно жилось нелегко, мы звали ее "липкая Вики". Я звала ее "липкая Вики".

Мое самое четкое воспоминание: я стою в пустом коридоре рядом с кабинетами пятого класса и жду, когда Вики выйдет из туалета. В руках у меня папка, ручка и подготовленный опрос о любимой марке шампуня, будто бы для исследования к уроку естествознания. И как только Вики вышла из туалета, я налетаю на нее с вопросом, каким шампунем она пользуется. Сегодня, чтобы стало понятнее, я не помню ни имен учителей, ни названий книг, которые прочла в тот год. Из пятого класса я почти ничего не помню. Зато отлично помню ответ Вики: "Шампунь "Белый дождь". Помню так ясно, будто это было вчера. Когда уроки закончились, я побежала по коридору, крича всем вокруг: "Липкая Вики пользуется шампунем "Белый дождь". Не пользуйтесь шампунем "Белый дождь", а то будете вонять, как липкая Вики".

Я забыла об этом случае на долгое время. А когда наконец стала вспоминать, то сразу захотела узнать больше. Я спрашивала у друзей, потом искала через соцсети и делала все возможное, чтобы найти Вики. Мне нужно было знать, что с ней все в порядке, что я не сломала ей жизнь.

Но вскоре я осознала: я не просто пыталась выяснить, что случилось с Вики. Я пыталась выяснить, что случилось со мной. Когда мне было десять лет, я обращалась с другим человеком как с ничтожеством, будто я чем-то лучше нее, а она — пустое место. Разве хорошие люди станут так делать? Конечно, тогда я была ребенком, но ведь не все дети такие. Большинство не такие, правда? Что, если я вовсе не хороший человек, а всего лишь чудовище, полное ненависти?

Затем я стала замечать в себе низкие порывы, скверные мысли и желание высказать их. Правда, в основном я скверно думала о консерваторах. Но не только о них. Я стала замечать, что думаю скверно о слащавых центристах-либералах, жадных банкирах с Уолл-Стрит, исламофобах, медленных водителях… Поймав себя в такие моменты лицемерия, либо я просто отмечала их, либо они усиливались, особенно в последние пять лет. И, почувствовав прилив ненависти — да что уж там, ярости, — я замечала, что мир вокруг тоже кажется более враждебным. Словно мощный поток ненависти постоянно бурлит вокруг нас и все чаще переполняет нас. Наверное, положительной стороной для меня стало осознание, что ненависть — это не только моя проблема. Теперь я пыталась разобраться не только в ненависти и жестокости в себе, а хотела разоблачить целый мир ненависти, понять его и изменить к лучшему.

Я поступила, как поступают все умные люди, когда они испытывают проблемы и хотят их понять: я написала книгу. Я написала книгу о ненависти. Скажу сразу: я против нее. Сейчас вы можете подумать: "А при чем тут ненависть? Ты не ненавидела Вики. Травля — это не ненависть". Так ли это?

Гордон Олпорт, психолог, который первым стал изучать ненависть в начале XX века, разработал так называемую шкалу предубеждений. На одном конце геноцид и другие виды насилия на почве предубеждений. Но на другом конце такие вещи, как убеждение, что "свои" по определению превосходят каких-либо "чужих" и избегание социальных контактов с этими "чужими". Разве это не ненависть? Ведь не было случайностью, что, будучи богатым ребенком, я обижала бедного, и что Вики в дальнейшем оказалась лесбиянкой. Дети из бедных семей и дети-ЛГБТ гораздо чаще подвергаются травле, даже со стороны других детей-ЛГБТ. Я знаю, что в десять лет в моей голове много чего происходило. Я не говорю, что обижала Вики только из-за ненависти, и даже не говорю, что сознательно ее ненавидела. Но правда в том, что группы людей, которые подвергаются социальной и культурной дискриминации, — это те же группы людей, которых чаще всего травят в школе. Это не совпадение. Это ненависть.

Я даю ненависти широкое определение, потому что считаю эту проблему весьма обширной. И ее нужно решать полностью, а не только ее самые крайние проявления. К примеру, вероятно, все согласятся, что маршировать по улице и скандировать, что какую-либо группу людей нужно лишить прав из-за их цвета кожи или пола — это ненависть, так? Хорошо. А если вы считаете эту группу людей хуже своей, но не говорите об этом? Это ненависть? А может быть, вы считаете эту группу людей хуже своей, но не осознаете этого — имеете скрытое предубеждение. Это ненависть? Все это имеет одни и те же корни, не так ли? Это исторически сложившиеся формы расизма и сексизма, повлиявшие на ход истории и до сих пор отравляющие наше общество. Разве все это не ненависть?

Я не говорю, что это одно и то же, и не говорю, что травля в школе — это то же, что нацизм, и не говорю, что быть нацистом — то же, что бить нациста. Но ненависть к нацисту — тоже ненависть, верно? А ненависть к человеку, не столь просвещенному, как вы? Вот что я поняла: все мы против ненависти, и все мы считаем ненависть проблемой. Только проблема в них, а не в нас. Это они ненавидят. Если я считаю, что люди, голосующие не так, как я — кретины, расисты и чудовища, недостойные называться американцами, ладно, это нехорошо с моей стороны, я понимаю. Но это не ненависть — это правда! Правда?

Неправда. Все мы ненавидим. И не в каком-то абстрактном, общем смысле. Я говорю обо всех нас, о нас с вами. Ханжеский пьедестал превосходства, на который мы помещаем себя, — они ненавидят, а мы нет — есть проявление главного корня ненависти: мы по своей натуре хорошие, а они нет. Именно это и необходимо изменить.

В стремлении понять и искоренить ненависть я прочла все книги и исследования, какие только могла найти, но еще я встречалась и разговаривала с бывшими нацистами, бывшими террористами, бывшими убийцами, совершившими акты геноцида. Я подумала, что если даже им удалось преодолеть ненависть, то на это способны и все мы.

Приведу в пример одного бывшего террориста, с которым я пообщалась. В 16 лет Бассам Арамин пытался взорвать гранатой израильский военный конвой. К счастью, не вышло, и его приговорили к семи годам тюрьмы. В тюрьме заключенным показывали фильм о Холокосте. До того момента Бассам считал Холокост по большей части мифом. Он шел смотреть фильм, думая, что будет весело смотреть, как убивают евреев. Но увидев, что происходило на самом деле, он разрыдался. В итоге после тюрьмы Бассам получил магистерскую степень по изучению Холокоста и основал организацию, где бывшие бойцы из Палестины и Израиля встречаются, вместе работают, пытаются найти общий язык. По собственному признанию, раньше Бассам ненавидел евреев, но благодаря знакомству с израильтянами, с историями их жизни и совместной работе ради мира, он преодолел ненависть. Бассам говорит, что не стал снова ненавидеть израильтян, даже когда израильские военные застрелили его десятилетнюю дочь Абир по дороге в школу. Бассам даже простил солдата, который убил его дочь. Этот солдат, по его словам, такой же продукт системы ненависти, как и он сам.

Если бывший террорист, если даже террорист может научиться перестать ненавидеть даже после убийства своего ребенка, наверняка и все мы сможем избавиться от привычки унижать и оскорблять друг друга. Истории, подобные Бассаму, есть во всем мире, и все больше исследований показывают, что люди не созданы и не предназначены для ненависти, — скорее, они учатся ненависти у окружающего мира. Уверяю вас — никто не рождается с ненавистью к чернокожим и республиканцам. В ДНК нет ничего, что заставляет нас ненавидеть мусульман и мексиканцев. Так или иначе, все мы — продукт окружающей культуры. Хорошая новость: мы также создатели нашей культуры, а значит, мы можем ее изменить.

Первым шагом будет признание ненависти в себе. Нужно ловить себя на любых мыслях с ненавистью, возникающих в каждом из нас, и ставить под вопрос наши взгляды и предположения. Это не произойдет мгновенно. Скажу вам честно: это путь длиною в жизнь, но мы все должны через него пройти.

И второй шаг: чтобы преодолеть ненависть в нашем обществе, нужно развивать стратегии, организации и действия, объединяющие нас в сообщества. Точно так же, как интегрированные соседства и школы. Кстати, вот причина поддерживать интеграцию. Не только потому, что это правильно, но и потому, что интеграция систематически борется с ненавистью. Имеются исследования, что подростки, посещавшие расово интегрированные уроки, снижали свои расовые предрассудки. А у детей, посещавших расово интегрированные детские сады и начальные школы, предрассудков в принципе меньше. Однако во многих отношениях и во многих местах во всем мире мы отделены друг от друга. В США, к примеру, у 3/4 белых нет небелых друзей.

Поэтому, помимо развития проактивных решений, мы должны положить конец ненависти в наших организациях, в наших законах и правилах, где поощряются дегуманизация и дифференциация, демонизация и ненависть, например, сексуальное домогательство и сексуальное насилие на работе или крайне расово несбалансированная и крайне расово предвзятая система уголовного "правосудия". Это необходимо изменить. Опять же, это не произойдет мгновенно. Но должно произойти.

А затем, когда мы объединимся, мы должны изменить принципы общения с другими людьми: взаимодействовать друг с другом на основе великодушия и открытого сердца, доброты и сострадания, а не ненависти. Вот и все.

По сути, это все, что нужно сделать. Не так уж и сложно, согласны? Но это тяжело. Ненависть по отношению к определенным группам людей из-за того, кем они являются и во что верят, так глубоко вросла в наше сознание и наше общество, что порой кажется неизбежной и неподвластной изменению. Перемены возможны. Посмотрите, как террорист стал борцом за мир. Посмотрите, как я сама смогла извиниться.

Все время, когда я путешествовала по Ближнему Востоку, Руанде и Соединенным Штатам, слушая невероятные истории людей в обществах, которые оставили позади целые истории ненависти, я продолжала искать Вики. Ее было так трудно найти, что я наняла частного детектива, и он ее нашел. Ну, можно сказать, что нашел. Стало ясно, что человек, которого я называла Вики, пошел на все, чтобы скрыть свою личность. Однако через год после начала моего путешествия я написала Вики извинение. И через несколько месяцев она ответила. Не буду врать, я хотела получить прощение. Но не получила. Она предложила простить меня при одном условии. Вот что она написала: "Твои прошлые поступки не искупить подобными сообщениями. Единственный способ это сделать — изменить мир в лучшую сторону, не давать другим вести себя так же и поощрять сострадание". Вики была права".

Читайте также: Никаких оправданий: 35% женщин в мире подвергаются насилию

Источник